toujours_murr

( картинки!  )

Ну что, вернулась, развесила мокрые купальники в ванной, достала зимнее пальто и пошла за покупками (за углом, где был магазин эзотерических кристаллов, статуй будды и фэйр-трэд-шоколада, теперь открывается обувной. Мироздание меня ненавидит).
Надо сказать, что в октябре в ТА лучше, чем в мае - море ласковей намного, и солнце тоже, а то намажешься тут санскрином 50+, детским причем, построишь 40 минут от силы песочный "замок" (эээ…) с мелочью, а вечером сидишь и с интересом наблюдаешь, как на собственной красной коже остаются белые отпечатки собственных же пальцев. В октябре такого безобразия не было!

Зато мы нашли суперский ресторан, лучший из многих перепробованных нами - Даллаль. Там не только рафинированная кухня (их осьминоги конкурируют с флорентийскими из Голден Вью! Возможно, даже выигрывают!), но и очаровательные мальчики официанты (геи, правда - хоть я и с мохмухом, но не посетовать на такое не могу), и девочки тоже (не геи - тут можно тоже посетовать).
За разбитую на самые мелкие кусочки хрустальную тарелку - это был мой лучший перформанс по громкости и нанесении ущерба, я таких мелких осколков вообще никогда не видела - нас не только утешали изо всех сил, но и принесли отличный чизкейк (но не нью-й оркский, я с этим уже смирилась в Израиле, зато знаю, где такие дают в Гамбурге) он зе хауз. "Не переживайте - хозяин этого места не обеднеет от тарелки," заметила подметающая осколки девочка.

И еще пара картинок, просто так:

Тут был затянувшийся на четыре дня девишник, который начался у меня дома и продолжился в Берлине на съемной квартире в Прецлауер Берге (сдавал квартиру картинный француз по имени Этьен, кстати!). Когда я еще у себя открывала очередную бутылку розового, мохмух посмотрел на меня с грустью и плохо скрываемым отвращением. "Зато они еще и курят!!" пыталась оправдаться я.

А сейчас я Тель Авиве, на пляже ветрено и мокро, а за окном на странной елке сидит нахохлившийся израильский попугай голубь.

Шалом!

Еще на прошлой неделе в берлинском аэропорту Шенефельд меня зрительно оскорбила вот эта реклама русских авиалиний:

Небо. Наш шедевр утверждают напомаженные дебилы в вечернем гардеробе. Вот почему хочется их отправить прямиком из самолета в колхоз "Светлый путь" и оторвать сложенные для фальшивых аплодисментов руки? Почему ассоциация с Большим и областью балета, в которой мы впереди планеты всей, ничего не вызывает кроме рвотного рефлекса?
Что на них надето вообще? Почему такая большая бабочка и такие короткие рукава? Что это за бижутерия без юмора без фантазии и хайлайтер на поллица? Почему такие тупые лица?
Не реклама, а провокация какая-то, ей-богу.

Она родилась у очень богатых и "гламурных" родителей в 1936-м году, в Нью-Йорке. Ее мать, Этель Швабахер, известная в узких кругах художница-абстракционистка, была из династии Оппенгеймов, еврейских интернациональных банкиров, фактической еврейской аристократии. Отец - юрист, специализировавшийся на звездах Голливуда и писателях. Это от него известная сценаристка и врунья Лиллиан Хельман услышала о Муриель Гардинер, одной из известнейших психотерапевтш того времени - с Муриель семейство Швабахер делило дачный участок. Американка Гардинер - тоже очень богатая и красивая (других там не было) - уехала в 20-х в Вену учиться и подвергаться психоанализу у Зигмунда Фрейда, а потом, когда к власти пришли нацисты, была очень активна в подпольном сопротивлении, контрабандой провозила паспорта и деньги для других участников (об этом она позже написала книгу "Партийная кличка - Мэри"). Хельман, услышав от своего юриста эту охуительную историю, настрочила главу в своих мемуарах, что якобы она сама через свою подругу "Джулию" (списанную до мельчайших деталей с Муриель Гардинер) помогала сопротивлению и т.д. По этой главе сняли фильм "Джулия," с Джейн Фондой и Ванессой Редгрейв. А Хельман даже не было стыдно.

Вся семья Бренды Вебстер, тогда еще Швабахер, вплоть до бабушки, со страстью подвергалась психоанализу, причем у самых главных и известных аналитиков - один из аналитиков матери также консультировал Мэрилин Монро. "Психоанализ стал для моей семьи религией," утверждает Бренда в своей автобиографии The Last Good Freudian. Когда у Бренды родился младший брат и девочка переживала травму всех перворожденных, "свержения с престола," ее мать вместо слов любви холодно объясняла ей: "Это совершенно нормально ненавидеть своего младшего брата. И хотеть убить его." Саму Бренду отвели к детскому психоаналитику в 14 лет. Когда от инфаркта умер ее обожаемый отец, мать пыталась покончить жизнь самоубийством. Так что понятно, что несмотря на всю роскошь и привилегии, жизнь у юной Бренды была непростой. Но и неплохой. Ее отправили в нью-йорксую Dalton School на Upper East Side - легендарную частную школу, известную своей интересной программой и бережнoму отношению к детям. В фильме Вуди Эллена Manhattan есть кадр с (полуспрятанным) названием этой школы - туда ходит юная Трейси, любовь главного героя Айсека.

Бренда росла умной и красивой девочкой, после Далтон Скул она проучилась в Свартмаре, Барнарде, Коламбии и Беркли. Постоянно была окружена поклонниками, имела бурную сексуальную жизнь.
И поэтому _очень_ непонятно, почему ее угораздило выйти замуж в 20 с чем-то лет, за невнятного ученого, который был не в состоянии поддерживать семью, который постоянно изменял, который увез свою молодую жену во Флоренцию и поселил ее в сырой неотопляемой вилле. С утра до ночи он торчал в своих библиотеках, а избалованная роскошью Бренда тем временем занималась хозяйством (в Италии 60-х это было непросто, особенно после американского стандарта), родила троих детей, защитила диссертацию (тут я грустно взвываю и скулю), и написала еще парочку книг. И во время наводнения Флоренции эвакуировала собственноручно всю семью (ее никчемный муж лежал на кровати и жаловался, что у него отнялись ноги от стресса). При всем этом Бренде еще приходилось полностью содержать себя и детей (благо у нее было крупное наследство).

Лет через двадцать они развелись, Бренда нашла себе ровню, ее репутация феминистки-писательницы утвердилась, все трое детей выросли весьма удачными.
Но лично я не понимаю, почему такая блестящая красавица попала в такой странный брак и так долго там пробыла.

Искала подарок подруге (нашла), но в той же антикварной оксфордской лавочке нашла его, себе. Я люблю украшения, но редко меня что-то _цепляет_, как это.


Это викторианский "траурный" браслет, примерно 1880-х годов. Tри ракушечные камеи, очень тонко вырезанные, на агате (jet - это агат?) Вещь непростая - траур для викторианцев, с подачи королевы Виктории, со смаком проведшей в нем полвека, был и обязанностью, и культом, и статусным символом, да и просто-напросто модой. Сам факт существования "траурных украшений" (Victorian Mourning Jewelry) немножко странен, циничному современному человеку видится в нем элемент кокетства.


Браслет покорил меня своей типичностью - от формы до материалов -, отличным состоянием и, как ни странно, современным видом. Несмотря на то, что более викторианскую вещь трудно себе представить (ну разве что из плетеных волос, но на такое даже меня не хватит), он прекрасно сочетается с современным гардеробом. Ну, мне так кажется.

В полном отчаяньи искала вчера что-то про автобиографию от Жака Лакана, с трудом откопала книжонку его о психоанализе, подумала, что и так сойдет, и только сегодня вспомнила, что это же Лежен! Филип Лежен!

Блин. Хранят его книгу в новом подвале Бодлиан, Gladstone Open Link называется. Вместо того, чтоб подойти к старинной деревянной стойкe и получить стопочку нужных книг из рук румяного белозубого испанца (раньше - в 2007-м - я ему нравилась, а теперь он меня не узнает), теперь надо переться в подвал с низкими потолками и решеткой вместо пола, и зажав в руке бумажку с номером книги, бороться с приступами стыда от собственной экстремальной тупости (вот тут N, значит, совсем близко M! Аааа, почему вместо этого QD и HJ?!!!).
Правда, если смотреться достаточно жалко, подойдет молодой подрабатывающий британский пролетарий в вязаной шапке, и поможет. Ну, если разберет, что на бумажке.

И моя полка застряла! Их надо самой двигать, они на колесиках, одна полка отъезжает от другой, образовывается коридорчик - иди, бери книжку свою несчастную. Но! У меня! Не образовался коридорчик! Застряла полка, и накренилась даже почти. Я втиснулась туда все-равно, рискуя здоровьем, и цапнула Лакана, тьфу, Лежена!! Надеюсь, это мне зачтется как-то.

Тут pissing it down с утра до вечера, и я - увы - не пьянство имею в виду, а натуральный английский дождь, из-за которого в комнате жужжит dehumidifier (стены рушиться начали и пахнет как в болоте без него). Но зато моя подруга съехала от того аристократа с сушеным крокодилом в гостиной и живет теперь в тру студенческом общежитии (и на этой неделе я с ней).

Мне опять приказали переписать главу по психам психоанализу, и еще одну дополнить, и две отредактировать и вступление и заключение. Но хотя бы до середины марта.

Поэтому красивых картинок пока не будет, а будет иллюстрация того, где я в данный момент - на общей кухне, духовка, кстати, не работает, как мы вчера убедились! Короче - бзхднст.

Не прошло и каких-то четырех лет после переезда, и в зеркале коридорного шкафа уже отражается то, что надо (а не серая пластмассовая табуретка как временный вариант):

( лук-лук!  )

Вот бы еще вместо курортной мазни плоскую настенную лампу из чистого золота прибамбасить, было б совсем хорошо.

Сама скамейка мне нравится, я думаю, но одновременно я ее баюс. Как бы не было на ней какого-нибудь викторианского проклятья... Вообще она очень строгая какая-то, смягчить бы ее.
Подушечками?
Или чем?
А то я к табуретке привыкла очень!

...но не до такой степени,

( потому что )